Всполох воспоминаний…

Особняк строгий и величественный с ноткой холода и жестокости возведенный в стиле ампир. Три этажа, двадцать комнат и пять банкетных залов, которые видели множество торжественных приемов, достойных королевских особ. Приятная тихая музыка разносилась по всему дому.

Улыбка появилась у самых уголков потрескавшихся губ Феликса. Он открыл глаза, и образ прошлого оборвался так же быстро, как и возник.

Обрушенные колоны полностью завалили вход с северной стороны. Пустые оконные проемы, меж которых сновал холодный осенний ветер. Пол покрывал слой пыли. Разбитые скульптуры, белые стены исписаны разноцветными граффити. Местами битое стекло хрустело под ногами. Тяжело было смотреть на остатки, осколки прошлого, безвозвратно ушедшего.

Ночью наступили первые заморозки, а холодные стены мертвого особняка едва ли могли согреть. Но идти было некуда.
- Все крысы убежали с тонущего корабля, - презрительно произнес Феликс.

Снова всполох…

Порыв холодного ветра ворвался в зал, который присоединялся к веранде. Остекленная веранда некогда была прекрасной, за ней старательно ухаживали сразу трое садовников, не позволяли ни единому цветочку предстать перед своим хозяином в непристойном виде. Шахматный черно-белый пол всегда идеально полировали так, что в нем блеском отражались солнечные лучи. Веранда выходила в сад, вдоль тропинки раньше были идеально подстриженные четкие кусты.

Не осталось ничего. Увядшие сухие ветви.

- Временные трудности, да? – Феликс усмехнулся собственным словам. Положение было далеко не из лучших, но сдаваться он не собирался.

Феликс посмотрел в разбитое зеркало, кусок которого все еще висел на стене, обрамленный золотой рамой, как призрак былого величия. Тощее лицо, одни кости, перетянутые пересохшей кожей. Темные круги под глазами. А взгляд… он не был прежним. На секунду Феликсу показалось, что оттуда, издалека, на него смотрит совершенно чужой человек. У того человека не осталось ни единой искры в глазах, только давно потухшие угли выцветших глаз, в которых нет прежнего золотого блеска. Из-под черной ленты на шеи выглядывал шрам, он тянулся через всю шею. Феликс поспешил поправить ленту и скрыть приобретенное уродство.
- Это не конец. Я все еще дышу, - четко и твердо произнес миллионер, пытаясь поверить в собственные слова.
«Надолго ли?» - мелькнула предательская мысль.